| Dj_Ice | Дата: Пятница, 28.12.2012, 13:07 | Сообщение # 1 |
|
Полковник
Группа: Администраторы
Сообщений: 166
Статус: Offline
| «...B результате разведки, умело проведенной отделе-нием под командованием Абасова, наша артиллерия пода-вила огневые точки и рассеяла танки противника, ускорив тем самым разгром Шауляйской группировки немцев». (Из рекомендации, данной командиром 490-го истребительного противотанкового полка подполков-ником Гайдуковым для вступления в партию старшему сержанту Абасову 12 декабря 1946 года.)
Он дошел до Берлина, этот старший сержант, мальчи-ком ушедший из родного Баку на борьбу с фашистскими полчищами, надвигавшимися на Кавказ, рвавшимися к Ап-шеронской нефти. В Баку не было недостатка в спортсменах-добровольцах, стремив¬шихся всеми помыслами на фронт. Тофик Абасов был из них числа.
Баскетболист Абасов был зачислен в полковую раз-ведку.
– Получить представление о том, что такое жизнь пол-кового разведчика на фронте, можно, наверное, только по-бывав в его шкуре, – говорит один из командиров Абасова полковник В. П. Зеленин. – Если подсчитать «чистое вре-мя», когда он воюет, и время, необходимое для залечива-ние ран, получим отношение что-нибудь один к десяти. Бывало, только диву даешься: когда спят эти ребята, как они вообще держатся на ногах? «Язык» требуется – «Аба-сова ко мне!» Цель пушкам – указать опять же его отделе-ние в дело пускаем.
Был случай, когда, первыми ворвавшись в город Бром-берг, разведчики захватили в плен немецкого генерала. Генерал – птица важная, многое знает. Как не восполь-зоваться его знаниями? Надо переправить в штаб армии. Но как? Наступление разви¬валось, наши части стремились поскорее сделать главное – углубить, расширить прорыв и не обращали внимания на небольшие островки сопротив-ления врага. Где фронт, где тыл – попробуй разберись! Решение приходит быстро: «Разведчики! Они ведь в такой обстановке чувствуют себя как рыба в воде».
Сержант Абасов конвоировал немецкого генерала.
Мой друг, боевой полковник, дошел до Берлина и счи-тал дни до победы. Пуля наш¬ла его в тот момент, когда, подняв солдат, он повел их на штурм полуразрушенного дома. Истекая кровью, полковник упал. Лежал он в десяти шагах от нашего укрытия, но оживший вражеский пулемет держал под прицелом каждый метр мостовой. В каком-то немыслимом прыжке выбросился из-за колонны командир отделения раз¬ведчиков, метнул во вражеский пулемет одну за другой три противотанковые гра¬наты, под их же осколками пробежал к раненому и оттащил его в воронку.
При форсировании Шпрее сам полковник Зеленин был тяжело ранен в голову, и Абасов сквозь кромешный ад из разрывов снарядов и мин протащил его до самого госпиталя, ибо в медсанбате помочь уже не могли.
Неисповедимы пути солдатские. С берегов Черного моря военная тропа вывела Абасова к берегам седой Бал-тики, куда перебросили его 490-й истребительный про-тивотанковый. По мере продвижения на Запад название полка становилось все длиннее. К нему прибавилось «Ор-дена Кутузова», затем «Краснознаменный» и, на¬конец «Берлинский».
Когда под Литовским городком Шяуляй на позиции полка двинулись танки эсэ¬совской дивизии «Мертвая го-лова», Тофик Абасов, самый молодой в отделении раз-ведки, принял командование полком. К тому времени во-семнадцать ночных поисков были уже на его боевом счету. И вот новый, девятнадцатый.
С головорезами из «Мертвой головы» шутки плохи! Опытный враг коварен, может приготовить любую ловуш-ку... Играть с ним втемную опасно. Срочно нужны сведе-ния. Лучше всего из первых рук. Лучше – от офицера. Но что-что, а охрану эсэ¬совцы знают, подобраться к ним не-замеченными представлялось просто невозмож¬ным. Но не для разведчиков отделения Абасова.
– Есть, товарищ полковник! Так точно, товарищ пол-ковник! – вот и вся реакция на задание. Да перелезая через бруствер последней траншеи, сквозь зубы сопровождаю-щему: «Слушай, дорогой, жди, понимаешь, на рассвете».
В промозглую тьму шли трое. Позади ничейная поло-са. Привычно, без шума, проделан ход в проволочном ог-раждении, вот и вражеские блиндажи. Теперь ждать.
То ли эсэсовцы не помышляли, что кто-нибудь может в такую ночь попытаться нарушить их покой, то ли шнапс сделал свое дело, только здоровенный детина с кро¬шечной гармошкой у губ решил докончить свою мелодию на све-жем воздухе. Казалось, терпение разведчиков будет возна-граждено. Ребята было уже изготовились к прыжку, когда по движению губ командира поняли: он приказывает оста-новиться. Тофик раз¬глядел у детины с губной гармошкой нашивки всего-навсего унтера. Снова томитель¬ное ожида-ние.
Наконец – то! Из соседнего блиндажа выходит офицер.
Все дальнейшее заняло несколько секунд: короткий удар – и кляп во рту у немца.
– А теперь на выход, дорогой! – командует сержант.
Труднее было потом привести гауптштурфюрера в чувство – чуть-чуть не рассчитал сер¬жант. Но ничего, обошлось, немец заговорил. Только на протяжении всего допроса опасливо косился на смуглолицего сержанта, что отогре¬вался в углу у печки.
В одном из боев под Тильзитом наши танки, поддер-живаемые пехотой, пошли в атаку. Противотанковые ру-жья, пушки, даже специально натренированные овчарки с привязанными к шее гранатами – ко всему этому танкисты были готовы. Но что это? Откуда взялись тяжелые орудия, что бьют из-за леса? По всем расчетам, их там не должно было быть, но... Словом, танки повернули обратно, вперед пошла полковая разведка.
На шоссе ни души. Солдаты отделения Абасова сели в машину и, прихватив с собой только рацию, рискнули проехать подальше. Соблазн усугублялся еще и тем, что это были первые километры по немецкой земле – линия фронта проходила по старой границе Литвы и Восточной Пруссии. У дороги высился особняк.
– Не иначе, баронский, – сказал кто-то из ребят. – Об-следуем?
Едва переступив порог и увидев на столе тарелки с дымящимся супом, разведчики поняли, в чем дело. Но бы-ло уже поздно. Со всех сторон к особняку бежали фаши-сты.
По кювету, то ползком, то короткими перебежками, разведчики добрались до перек¬рестка дорог.
На душе ребят будто кошки скребли: в живых оста-лись, а задание не выполнено. Та¬кого с ними еще не случа-лось. И тут пришла мыль: «Особняк! Немцы наверняка уже уго¬монились и доедают свой суп... Есть смысл вернуться!»
Операция прошла, как по маслу, рассекреченные ре-зервные пушки, остановившие наши танки, уже не пред-ставляло труда подавить.
Довелось Абасову участвовать и в историческом рейде корпуса генерала Крюкова, вышедшего зимой сорок чет-вертого в обход группировки немцев в тыл и устремивше-гося в прорыв под Варшавой.
И вот штурм фашистского логова. Рассказывает бое-вой товарищ Абасова Григорий Коваленко, «26 апреля, во время боев на улицах Берлина, начштаба поручил нам с Абасовым доставить пакет в штаб танкового корпуса. По дороге попали под артобстрел. Свернув к полуразрушен-ному зданию, я прыгнул в окно подвала и... оказался лицом к лицу с группой немецких солдат. Мне в грудь уперлись стволы автоматов. Но тут Абасов успел прыгнуть в подвал. Он поднял высоко руку с гранатой, и немцам оставалось только произнести традиционное «Гитлер капут!».
Рассказ Коваленко дополняет подполковник Гайдуков: «Отбивая у врага дом за до¬мом, меряя завоеванное пространство едва ли не на сантиметры, продвигался наш полк в лабиринте берлинских улиц. В ночном бою захватили относительно уцелевший дом. Подвал его нам понравился. Штаб полка быстренько перебрался туда. Люди буквально валились с ног. Соблазн хоть немного отдохнуть был слишком велик.
Лишь утром штабисты узнали, какой опасности они избежали благодаря бдитель¬ности разведчиков Абасова. Оказывается, подвал за перегородкой кишмя кишел воору-женными до зубов эсэсовцами. Но разведчики даже не по-тревожили своих уставших офицеров. К утру эсэсовцы пополнили одну из бесконечных колонн пленных, направ-лявшихся в тыл.
...Солдатские сны в короткие минуты отдыха или так, полудремота между двумя артобстрелами. Что могло при-видеться парням, еще не начавшим по-настоящему жить? Конечно же, то, что оставили дома. Перед глазами юного бакинца всякий раз возникали аудитории института физ-культуры, куда украдкой заглядывал еще мальчишкой и куда твердо решил попасть уже на законных основаниях, «когда вырастет».
Расти пришлось в окопах и блиндажах, на маршах и в госпиталях. Вместо спортивных площадок – необъятный полигон, от моря до моря – фронт Великой Отечественной. Мечтал точно бросить мяч в кольцо – других целей, иных мишеней, кроме вражеских танков и «следовавшей за ними» пехоты, не знал. Но не хотелось и лучшего для себя финиша, чем вот этот, в Берлине, у поверженного рейхстага.
Эшелон за эшелоном отправлялся на Восток. Погля-дывал на них Тофик и думал: «Еще повоюем». Но мечтал он уже о мирных, спортивных полях. Однако судьба распо¬рядилась иначе. Погоны со своей солдатской гимнастерки Тофик спорол лишь спустя два года после того, как отгремели залпы салюта Победы.
Тофик не унывал. «Помню, в лесу под Берлином, где расположилась наша бригада, – вспоминает Гайдуков, – едва успели палатки поставить, как за Тофиком потяну-лись молодые парни, площадки для волейбола и баскетбо-ла расчищать. Абасов был у нас ду¬шой всех спортивных начинаний».
Но сам-то Тофик понимал уже, что мечты о большом спорте, скорее всего, придется оставить. Вдруг подума-лось: «Но отчего же оставить? Разве увидеть, как те, кому ты передаешь знания, опыт, побеждают, – меньшая ра-дость, чем побеждать самому?»
И вот наконец в заветных аудиториях института физ-культуры, тех, что виделись в эти годы...
О спортивных талантах говорят: «Это у него от Бога». Очевидно, о призвании тре¬нера можно сказать тоже самое. Едва закончив выступать на площадке, Абасов прини¬мает команду бакинского СКИФа, очень скоро становится старшим тренером женской сборной Азербайджана, а с 1955 года и до последней Спартакиады народов СССР ра-ботает с мужской командой баскетболистов республики. Это он вырастил четырех¬кратного чемпиона Европы, об-ладателя двух комплектов серебряных олимпийских наг-рад, заслуженного мастера спорта Александра Петрова. Первый «его» мастер Лидия Кондрюшкина, входившая в традиционный список 33 лучших баскетболисток страны, сейчас его коллега по институту.
Когда-то под начальством Абасова-командира был де-сяток верных солдат. Под началом Абасова-тренера, если собрать всех вместе, стало бы сейчас более тридцати мас-теров спорта. Мало того, ему обязаны мастерством баскет-болисты Болгарии, которых он готовил к Олимпиаде 1964 года, свой опыт он передавал коллегам в ГДР и на Кубе.
Вообще, жизнь он делал по собственному сценарию. Казалось бы, самый верный путь «в ученые» – через дис-сертацию. Выбрал тему и работай спокойненько, пока не защитишься. Абасов «спокойненько» работать не мог. Не мог оставить команды, которые тренировал, заедала текуч-ка. Правда, «текучка» его была весьма своеобраз¬ной. Вскоре, выяснилось, что на «лицевом счету» заведующего кафедрой спортивных игр Азербайджанского государст-венного института физкультуры Тофика Теймуровича Абасова сорок с лишним публикаций по различным про-блемам спорта, десяток учебных пособий для студентов.
«Совет ветеранов дважды Краснознаменной орденов Суворова и Кутузова 255-й Таманской бригады морской пехоты приглашает Вас приехать в г.Новороссийск на юбилейные торжества по поводу 30-летия со дня освобож-дения города-порта». Получив это приглашение, Абасов не посчитался уже ни с какой текучкой. Он снова в кругу друзей, среди тех, с кем ходил за языком, с кем мерз в январскую стужу, укрытый лишь верной телогрейкой, с кем делил и последний кусок хлеба, и последнюю пачку патронов. С трудом узнавали они друг друга, погрузневшие, поседевшие, с испещрен¬ными морщинами лицами.
–Тофик, да ты у нас самый молодой! – воскликнул кто-то. – Знать, немалая сила за¬ложена в твоем спорте, если помогла тебе с честью выдержать и испытания войной и уверенно идти по жизни в мирные дни!
О присвоении Новороссийску звания «Города-героя» они узнали уже прибыв в город. В строках Указа нашел для себя высшую награду и Тофик Абасов, человек сугубо мирной профессии, педагог, воспитатель. С военным про-шлым ныне связывает его разве что коробочка с орденом Красного Знамени, двумя медалями «За отвагу», еще де-сятком боевых наград.
Александр Гритченко
|
| |
|
|
